Современные ИТ способны радикально изменить здравоохранение, но их внедрение тормозят жесткие законодательные барьеры. Выходом могут стать пилотные зоны с экспериментальными правовыми режимами.
В развитии медицинских информационных технологий можно выделить три этапа: информатизацию (автоматизированный сбор медицинских данных), цифровизацию (автоматизацию рутинных функций) и цифровую трансформацию, когда ИТ активно используются в диагностике и лечении пациентов. В целом, как отметила, открывая шестую ежегодную конференцию IT&Med заведующая кафедрой общественного здоровья и здравоохранения МГМСУ им. А.И. Евдокимова Нелли Найговзина, медицина в России находится на этапе перехода от информатизации к цифровизации. Причины отставания в цифровой трансформации, меры и технологии ускорения процессов цифровизации обсудили более 200 делегатов, собравшихся на конференции, организованной «ИКС-Медиа» и Фондом международного медицинского кластера в Сколково.
Дыхание пандемии
Пандемия, локдауны и массовый переход к удаленному взаимодействию стимулировали развитие информационных технологий в медицине. Граждане и медицинские работники поняли преимущества использования ИТ, но такого прорыва, как на Западе, не произошло. Если в мире использование телемедицины за последний год резко расширилось, причем, даже по пессимистичным прогнозам, ожидается, что рост продолжится и после окончания эпидемии, то в России картина не столь радужная. По мнению директора ассоциации «Национальная база медицинских знаний» Бориса Зингермана, российская телемедицина прошла пик хайпа и все ближе к «долине разочарований». Во многом это вызвано регуляторными ограничениями.
В соответствии с российским законодательством, первичный осмотр врач должен провести в непосредственном контакте с пациентом, в офлайне, и лишь потом может назначать лечение и корректировать его удаленно. Недостатки такого подхода стали хорошо видны с началом пандемии. Пациенты продолжали страдать и от прежних своих заболеваний, но в условиях жесткого локдауна весной 2020 года попали в практически безвыходное положение. Многие районные поликлиники переоборудовали в центры диагностики COVID-19, крупные медцентры, оказывающие помощь по ДМС, закрыли на карантин. В работающих клиниках с опаской смотрели на клиентов, имеющих хотя бы один из обширного списка симптомов нового заболевания, и уж точно не пускали с повышенной температурой. Вызов врача на дом превратился в квест с трудно прогнозируемым финалом . Врач мог и не приехать. Одна надежда – на телемедицину.
Некоторые частные клиники начали оказывать помощь через интернет и первичным пациентам, в частности, выписывая лекарства. Некоторые аптеки даже принимали рецепты, показанные на экране смартфона. Но все понимали, что находятся вне правового поля, поэтому с ослаблением карантинных мер большинство пациентов вернулись к традиционным походам в медицинские учреждения.
А вот на Западе выпустили телемедицину на волю. В США в ответ на начавшуюся пандемию приняли комплекс временных мер, позволяющий центрам общественного здравоохранения предоставлять удаленно более 80 дополнительных услуг, причем с оплатой по медицинской страховке даже для пациентов с кнопочными телефонами.
Во Франции, как сообщил медицинский директор и сооснователь консалтинговой компании Télémédecine 360 Робин Оганнесян, врач может удаленно не только назначать лечение, но и помогать на операциях и даже оперировать с помощью роботов. Такой случай был в практике французского врача, когда он, находясь в США, проводил операцию в госпитале Франции.
Медицинские информационные технологии
До удаленного оперирования роботами у нас далеко, но современные медицинские технологии в России есть. По словам главного врача университетской клиники МГМСУ им. А.И. Евдокимова Игоря Семенякина, уже разработаны отечественные решения для поддержки операций на основе технологий дополненной реальности. AR-очки проецируют трехмерную модель внутреннего оперируемого органа на тело пациента, позволяя повысить точность хирургических манипуляций и сократить время операции за счет быстрого получения дополнительной информации. К очкам может дистанционно подключиться еще один эксперт или наставник, увидеть картину операции глазами хирурга и дать совет. Такая помощь резко уменьшает время обучения новых оперирующих врачей.
Информационные технологии позволяют обходиться и вовсе без врача, во всяком случае на начальном этапе диагностики. Вице-президент по продажам израильской компании MobileODT Ноам Сорек рассказал об использовании искусственного интеллекта при диагностике рака шейки матки. Болезнь легко излечивается на ранних стадиях, а диагностику может провести любой желающий с помощью насадки для смартфона. Точность диагноза составляет 86%, и в случае выявления патологии пациентка отправляется на биопсию, где точность достигает уже 98%. Например, в Доминиканской Республике за четыре месяца такую диагностику прошли 30 тыс. женщин, патология выявлена у 900. Сделанные устройством снимки также могут использоваться в судебных процессах для подтверждения сексуального насилия.
Израильская система – яркий положительный пример использования технологий искусственного интеллекта. Однако для обучения нейронных сетей нужны большие объемы данных, а их получение исследователями и коммерческими организациями в России сильно затруднено. Одна из анонсированных целей создания единой государственной информационной системы в сфере здравоохранения – накопление обезличенных данных для их последующего анализа и выработки новых алгоритмов лечения. Со сбором данных из медицинских информационных систем проблем нет, а вот делиться ими государство пока не хочет.
Еще один путь сбора данных – лингвистический анализ сообщений в интернете. Кто как не больной лучше всего может описать процесс своего лечения и реакцию на терапию? Основатель и генеральный директор компании Semantic Hub Ирина Ефименко отметила, что к такому анализу проявляют большой интерес фармацевтические компании, особенно те, кто занимаются разработкой лекарств от редких болезней. Но перевод сообщений со множества языков представляет немалую трудность, ведь даже посты в сетях на русском бывает сложно понять из-за часто встречающегося сленга.
Инженерные решения для медицинских ИТ
Современное медицинское учреждение – большой распределенный вычислительный комплекс. Например такой, как госпиталь Бундан в Южной Корее, об информационной системе которого рассказал руководитель его международного медцентра Сергей Ким. В госпитале внедрены автоматизированная система распределения лекарств, которая контролирует правильность назначения препарата пациенту, время его приема и дозировку; интеллектуальная система поддержки врачебных решений, а также четыре робота-хирурга Da Vinci.
Преодолевая барьеры
«Нормативный правовой барьер – одно из основных препятствий внедрению инноваций», – заявил директор по отраслевым направлениям АНО «Цифровая экономика» Павел Чеботарев. Проблему разрыва между потребностями правового регулирования и действующим регулированием в условиях бурного развития технологий помогают решить «цифровые песочницы», которые в сфере здравоохранения уже реализованы в США, Португалии и Сингапуре. В российских условиях эту функцию выполняют экспериментальные правовые режимы (ЭПР) для ведения инновационной деятельности.
В отдельных районах в рамках ЭПР можно смягчить регуляторные требования. Например, если в условиях Крайнего Севера человеку трудно добраться до врача для первичного осмотра, можно разрешить лечить его удаленно. Также пора легализовать трансграничную медицину, которая, несмотря на неопределенный правовой статус, продолжает развиваться. Причем расширяется как удаленное лечение российскими врачами зарубежных граждан, прежде всего бывших соотечественников и граждан стран СНГ, так и лечение зарубежными врачами российских пациентов.
Для обкатки изменений в законодательстве нужно выделить пилотные зоны. Такой зоной может стать, например, международный медицинский кластер в Сколково. Если результаты тестирования окажутся положительными, новые нормы будет проще распространить на всю страну.
Полный текст: https://www.iksmedia.ru/articles/5863658-IT-v-medicine-ot-informatizacii-k.html