Своим мнением о ключевых событиях в цифровизации здравоохранения России и прогнозами на грядущее десятилетие делится член наблюдательного совета Ассоциации «НБМЗ», в 2016-2019 директор по проектам НТИ АО «РВК», в настоящий момент специалист по цифровой трансформации и мета-проектам в Т-Система, преподаватель РАНХиГС, Андрей Алмазов.
— Какие 3-5 событий в уходящем десятилетии (включая и 2019 год) Вы считаете наиболее важными для цифровизации российского здравоохранения?
— В апреле 2011 году приказом Минздравсоцразвития РФ была утверждена концепция создания единой государственной информационной системы в сфере здравоохранения (ЕГИСЗ), и с этого момента вопросу стало уделяться повышенное внимание и выделяться деньги. Не факт, что это пошло на пользу, и то, что происходило и происходит, вызывает много вопросов участников рынка, но в целом тренд точно положительный. Дискурс из разряда «надо/не надо» перешел в конструктив – «как и что надо», медицинское сообщество постепенно привыкает и уже где-то выступает реальным заказчиком и пользователем ИТ, тема СППВР из маргинальной («инноваторы») вышла в первую рыночную фазу («ранние адепты»).
Вторым таким событием была коллективная разработка под руководством главного внештатного специалиста по ИТ Минзрава Т.В.Зарубиной методических рекомендаций к МИС и РМИС (медицинские информационные системы и региональные медицинские системы) и последующее их утверждение в качестве требований.
Несмотря, на то, что десятилетие было весьма скупо на реально важные события в данной теме, и большинство из них выглядят не интересными для широкой публики и понятны только экспертам, но ряд серьезных точек все же был пройден. Пока на поверхности идет хайп по цифровизации медицины, телемедицинским решениям и умным гаджетам (которые будут вот-вот нас диагностировать и лечить), ВЦЭРМ им. Никифорова (клиника МЧС в Санкт-Петербурге), единственная в России (а в Европе таких тоже всего около 30) прошла сертификацию HIMSS по стандарту информатизации для медицинских учреждений. А это уже признание серьезного мирового уровня российского внедрения, но что еще более важно — организации управления в клинике. По части СППВР считаю очень важным событием 2019 года проект НБМЗ в ЯНАО. Было слышно также о других подобных проектах в регионах и федеральных клиниках, но пока ни одного отчета о них публично не представлено. Однако сам факт, что такие проекты обсуждаются и запускаются, свидетельствует о начале попыток реального применения «интеллектуальных» СППВР в клинической практике и переходе систем по классификации GARTHER c третьего поколения («Helper» — развитые справочники и подсказки) к четвертому (Colleague – экспертные системы и семантический уровень) и в отдельных случаях к пятому (Mentor – зачатки искусственного интеллекта).
— Какие тенденции в цифровизации и проникновении искусственного интеллекта, по Вашему мнению, возобладают в следующем десятилетии?
— Продолжится и еще несколько нарастет хайп по IoT и всевозможным околомедицинским девайсам, технологиям и решениям, не имеющим никакой клинической значимости или медико-экономического смысла. Кто-то на этом даже заработает. Возможно, к концу десятилетия (а может и раньше) получится наконец решить тривиальные с точки зрения технологий вопросы организации документооборота в российской системе здравоохранения и отчетности на основе первичных данных. Вопрос только, не упрется ли это в «политические» барьеры, ведь, на мой взгляд, ни общество, ни правительство на самом деле не готовы увидеть и принять те данные, которые могут стать прозрачными и понятными. Это и есть главный барьер в цифровизации здравоохранения, в отличие, например, от фискальных систем, банковской сферы и ретейла, где мы весьма преуспели в части цифровизации.
Точно появятся реально и качественно работающие системы предиктивного анализа в части организации здравоохранения и лечебного процесса. Должен быть качественный прорыв и в системах поддержки принятия врачебных решений, они начнут входить в клиническую практику и станут реальным инструментом врача. Достичь прогресса в умных медицинских гаджетах, мне кажется, не выйдет, но будет сделан ряд как ожидаемых, так и неожиданных открытий, которые смогут вывести диагностику и мониторинг состояния организма человека на новый уровень.
— Какова роль Ассоциации в этих процессах и что еще она может сделать для развития ИИ в медицине?
— Главная задача Ассоциации — это не только объединять и усиливать разработчиков и пользователей, но и выступать интерфейсом с государственной и частной системой здравоохранения и пробивать дорогу к системному использованию на практике всего того, что будет к этому готово. Также нам необходимо запустить ряд т.н. «импакт-проектов», продвигающих вперед всю отрасль и снижающих барьеры входа для новых игроков. В первую очередь это проект Оператора биомедицинских данных, пилот которого НБМЗ организовала с ФМБА в конце 2018 — начале 2019 г. и платформа «система трансфера компетенций» как одно из направлений развития проекта НТИ, выполняемого в СКОЛТЕХе под названием «CoBrain-Analytics». В 2018 году Ассоциация начала структурировать такого рода деятельность в мета-проект, опыт завершающегося года проанализирован, запланированы ряд корректив, и вот сейчас требуется с новыми силами и в доработанной конфигурации со стратегическими партнерами значительно усилить работу. А энергия наступающего года белой металлической крысы должна нам в этом помочь.
